Трудно найти истину в этом городе, где предательство — валюта, которой торгуют на каждом углу, любовь всего лишь золотая монета, а глубокая страсть — маска для жестокой игры.»

«ООО Варфоломей»

Несмотря на раннюю Московскую зиму, Варфоломей вышел из станции метро «Третьяковская» в распахнутом кожаном плаще и без шапки. Остановился у киоска, на котором всё ещё красовалась вывеска «Союзпечать».

Девушка за витриной узнала постоянного покупателя. Он ей нравился и в косухе, и в джинсах, и как сегодня, в чёрной рубашке с зелёным галстуком в горошек. Товар лежал под прилавком, однако она повернулась к полкам и взяла сигареты из особого картонного ящика с корявой надписью фломастером: «Турция». Варфоломей покрутил блок «Винстон», убедился в происхождении, расплатился, положил в необъятный карман плаща. Чавкая по растаявшему снегу вовсе не зимними туфлями, направился к офису.

Офис, это недавно переделанный полуподвал одного из домов Кадашевского переулка, всего в пяти минут от метро. Две просторные комнаты. В первой, кроме скрипучего, кожаного дивана и тумбочки, стыдливо прикрытой листом толстой бумаги, стоит обширный письменный стол. Ветер перемен принёс компьютер, заменивший пишущую машинку, тарахтящий факс и принтер, поющий фальцетом. Этим заведует Вера, женщина средних лет — слегка потёртые джинсы, золотой медальон на тонком свитере.

— Доброе утро, Виктор Николаевич! — она называет своего начальника настоящим именем.

— Игорь задерживается, будет к обеду.

— Пусть не спешит, ничего срочного.

В другой комнате кабинет Варфоломея. Он снял плащ, провалился в кресло. На фоне старой мебели это кожаное чудо выглядело троном короля. Новинку привезли из магазина «Всё для офиса» у метро «Калужская». Всего год назад там был скучный павильон «Станкостроение», а теперь всегда многолюдно.

Зажужжал пейджер на столе Веры, через минуту она вошла, плотно прикрыла за собой дверь.

— Посетитель, одет прилично, фирменное пальто. С ним никого.

— Машина?

— Бэха, пятёрка.

— Хорошо, номер запиши.

— Уже.

— Пусть войдёт.

Человек в тёмно-фиолетовом пиджаке от «Версаче», надетым на чёрную водолазку, протянул руку:

— Меня зовут Леонид.

По-хозяйски сел в гостевое кресло, положил ногу на ногу. Варфоломей подвинул гостю брошюрку.

— Вот, прочтите, нам так будет проще начать разговор.

Человек, назвавшийся Леонидом, раскрыл буклетик, начинавшийся крупным шрифтом:

 «ООО Варфоломей. Розыск и расследования»

И дальше мелкими буквами:

Сбор доказательств для суда

Помощь по уголовным делам

Проверка недвижимости

Поиск без вести пропавших

Наблюдение

Проверка образа жизни

Сбор информации о человеке

Розыск имущества

Розыск должников

По гостю было заметно, чтение — не его любимое занятие. Варфоломей сложив руки на животе, застыл с выражением лица, которое можно было принять за всё что угодно. Держать «морду лопатой» его научили в школе 302, которая уже в другой стране с гордым названием Беларусь. Предметы там изучали необычные, но учиться было несложно, особенно после института, который он успешно закончил. В конце пятого курса их факультет посещали люди, которые не представлялись, но все знали, что у них при себе удостоверения личности со щитом и мечом на лицевой стороне и тремя заглавными буквами. По каким-то только им известным признакам они отбирали студентов-выпускников для собеседования и предлагали ещё один год учёбы. Обещали достойную работу, хорошую зарплату, квартиру недалеко от центра.

Из дремотного состояния его вывел звонок:

— Игорь здесь.

— Пусть зайдёт через пять минут.

Наконец Леонид дочитал.

— Всё понятно.

Варфоломей наклонился через стол и спросил голосом доктора:

— Так чем мы можем вам помочь?

— Вот это, — Леонид показал на описание услуг: — «Наблюдение» и «Сбор информации о человеке».

— Опишите подробно ваше дело. — Варфоломей слегка улыбнулся. — Насколько это возможно.

Леонид замялся:

— М-м-м… Есть одна женщина, она встречается с одним мужчиной, — пожевал губу. — Хочу понять их настоящие отношения. И хотелось бы узнать, где он живёт. Ну, и о нём…

Варфоломей глянул на стрелки висящих на противоположной стене часов.

— Мы это сделаем. Настоящие отношения узнаем, а вот адрес… зачем он вам?

—  Это моя жена, она встречается с этим человеком.

— Вы, наверное, прочли там сзади, мелкими буквами, вот это:

Варфоломей привычно протараторил:

— Если наша помощь будет использована в нарушение законов, то ваши слова могут быть истолкованы против вас.

Леонид неловко махнул ладонью, изобразил улыбку.

— Нет! Ничего такого.

В тот же момент в дверь постучали, и вошёл Игорь. Гость нервно оглянулся, Игорь кивнул, Варфоломей представил:

— Игорь Смирнов, мой коллега. Он всё вам устроит.

Леонид встал, пожали руки.

— Знаете, это дело срочное, можете начать сегодня же?

— Да хоть прямо сейчас, но срочность, знаете… зависит от аванса.

Леонид залез во внутренний карман пиджака, пошевелил там пальцами, перебирая купюры, и вытащил шесть стодолларовых банкнот.

— Это достаточно?

— Достаточно, — сказал Варфоломей, смахивая купюры в ящик стола. Клиент уселся обратно в кресло.

— Рассказывать, пожалуй, особенно нечего.

Он взял сигарету из протянутой пачки, Игорь щёлкнул зажигалкой и отсел от них подальше. Он не курил, а Варфоломей дымил вовсю, бронзовая пепельница перед ним всегда полна окурков.

— Я человек при бизнесе. Супруга моя тоже не скучает. И у неё есть бизнесок. Последнее время частенько приходит поздно, иногда нетрезвая.

— А чем она занята, если не секрет? — спросил Варфоломей.

Леонид слегка поморщился, посмотрел в потолок.

— Лариса — да у неё небольшой импорт, так, для забавы, ювелирка.

— Как хотите получить результаты? Вам позвонить или сами придёте?

— Я вам позвоню.

— Нет проблем, так лучше и для нас.

Игорь прихлёбывал принесённый Верой чай с лимоном, понял, что настал его черёд:

— Нам нужно её фото и имя.

— Её зовут Лариса, фото принесу, у меня в машине должна быть.

Леонид загасил сигарету и вышел. Когда дверь за ним закрылась, Игорь спросил:

— Виктор Николаевич, вы ему поверили?

— Ни капли, — ответил Варфоломей. — Отвалил шесть сотен, работы на стольник. Фотографии, видите ли, у него с собой нет.

Игорь издал довольное «Ха!»

— Ну, мы его подинамим, правда?

— Ты последи за его пассией тоже, не то влетим. Кто знает, что у этого Леонида на уме.

Кивнул на тумбочку, где лежала новенькая «Моторола».

— Возьми трубу на всякий случай.

Появился Леонид.

— Фото в машине нет. Я знаю, они встречаются сегодня в ресторане. Вам описать, как они выглядят?

— Не надо, — сказал Варфоломей, он не доверял описанию дилетантов.

— Подойдёте к ресторану вместе с Игорем, покажете их издали. Остальное он сделает без вас.

— Я не хочу, чтобы меня заметили.

— Не увидят, издалека покажете и уйдёте.

Варфоломей извлёк из кармана другую визитку.

— Это прямой номер МТС, связь в любое время суток, — повернулся к Игорю. — Я вынужден вас покинуть. Мне в райотдел.

Мокрое дело

Обычный «Универсам» превратился в образец изобилия, и он стал называться «Перекрёсток». Варфоломей обошёл полки с тележкой — пельмени, мортаделла с оливками, салат оливье. Втиснулся в машину с пакетом, воткнул заднюю, виртуозно вывел свой старенький «Опель» на Литовский бульвар, через десять минут уже был дома.

Варфоломей живёт в Коньково. В доме новой серии из шести башен в двадцать два этажа. Пять из них, это кооперативные квартиры академии наук, а его подъезд заселён работниками второго управления, где он работал до того, пока их третий отдел не уволили всем составом.

Когда начались большие перемены в жёлтом здании, на площади с памятником, в самом центре Москвы, ему предложили перейти в МВД. А вернее, в районный отдел милиции. Это означало нищенскую зарплату, но многим понравилось. Как они говорили, «зарплата маленькая, но мне же выдали пистолет». Таких заработков он избегал. Не позволяла гордость и традиции школы 302, а может, просто отсутствие опыта.

Его жена была технологом в «ящике», устроилась получше, прошла курсы бухгалтеров. Должность в финансовом отделе иностранной компании стала просто везением. Варфоломей, привыкший к роли главы семейства, сильно страдал оттого, что живёт на деньги супруги. Да и она не упускала случая попрекнуть. Чаще взглядом, а иногда и словом. Их дочь поступила в МГУ, и с друзьями переехала в квартиру на Академической, холода в его семейных отношениях превратились в заморозки, а вскоре в настоящий лёд. После развода супруга перебралась со своим дружком в сталинку на Котельнической.

На зависть ей он открыл своё дело, работал под именем, которое когда-то давно ему дали во время обучения в той школе КГБ. Теперь многие его звали Варфоломеем Лопатиным, хотя близкие друзья предпочитали старое — Виктор Николаевич.

******

Ужинал один, на угловом диванчике, на кухне. Выпил, заел салатом. Виски он теперь покупал в гастрономе на улице Горького, переименованной обратно в Тверскую. На экране маленького, зелёного «Шилялиса» перетирали за жизнь депутаты, Билл Клинтон собирался в Москву, белорусы жаловались на цены за электричество.

Стемнело, традиционную третью рюмку уговорил уже досматривая серию «Восставшего из Ада». Досмотреть не дал телефон, серая коробочка определителя номера, купленного на Тушинских развалах, ничего не показывала. «С мобильного звонят» — догадался он.

— Да… Слушаю… Мёртвый?.. Откуда выпал?.. Не понял, но буду скоро… Скоро, скоро… ночью, через Севастопольский пятнадцать минут… жди на месте.

Накинул кожанку на олимпийку, но уже у дверей передумал. Переоделся в чёрную рубашку, серый костюм, кожаный плащ. Выглянул в окно — на термометре, прибитом к раме, плюс один, погода слякотная. Натянул высокие ботинки, сунул под мышку газовый револьвер, который не просто пшикает, а компактно выбрасывает двенадцать граммов хлорпикрина на двадцать метров.

Его машина стоял сразу напротив подъезда, зажатый со всех сторон.

— Недавно четыре авто на весь дом, теперь в два ряда уставили! — пробурчал себе под нос.

* * * *

Метель заметала дорогу и таяла под колёсами чёрной жижей. По ночным пустынным улицам, проскакивая светофоры, мчался серебристый «Опель-Рекорд» 1986 года выпуска, в конце Балчуга, у сияющего окнами отеля резко повернул влево. Перевалил через бордюр, остановился в темноте под аркой.

От стены отделилась тень. Это Игорь, он едва заметным движением пальцев показал: «выходи». Варфоломей посветил фонариком, заглянул в окно небольшой синей будки. По углам мётлы, лопаты, дверь заперта.

За этой будочкой лежал человек без признаков жизни. Наверху чернел пустынный мост.

—Это я оттащил, он под фонарь упал, вон оттуда. — Игорь посмотрел наверх. — Метров десять летел.

Оттого что человека тащили за шиворот, пальто налезло на его голову. Варфоломей отодвинул воротник. Перед ним открылось лицо их сегодняшнего клиента.  Тот, который только что несколько часов назад был в офисе.

— Леонид… как там его?

— Назвался Макаровым, — ответил Игорь.

— Ну, рассказывай.

— Я оставил свою семёрку там, у лестницы. Мы с ним поднялись на мост, дождались пока к отелю подъедет машина.

— Какая?

— «Мицубиси», «поджарый».

— У входа в отель, это она?

Они выглянули из-за будочки. Прямо на тротуаре, недалеко от подъезда отеля стояла машина.

— Ага. Они ещё там, в ресторане, или куда они там, не знаю.

— Что дальше?

— Он в чёрном, дама в белой шубке. Я дал Леониду в мой бинокль посмотреть. Да, говорит, это они. Он остался наверху, сказал, такси поймает. Я спустился, наблюдал за их машиной из-под моста. Мой «Жигуль» вот тут, прямо у выезда, наготове был.

— Может, они ночевать в отеле собрались?

— Тогда бы на стоянку поставили.

— Логично.

Варфоломей замёл ногой кровь, забросал снегом след от волочения тела. Игорь продолжал:

— Замёрз я, а тут у подъезда место освободилось, уж было пошёл в машину, поближе к ним хотел встать, тут выстрел на мосту. Человек этот перегнулся спиной, перевалился и упал. Я перетащил в тень…

— Правильно сделал, у стены нескоро найдут. По ночам здесь бездомные ночуют, до утра никто не дёрнется.

Они взгромоздили мертвеца на лежавший рядом ящик, облокотили спиной к стенке, натянули шапку на глаза, подняли воротник. Игорь сходил за угол на стоянку, сунул сторожу пятитысячную: «За всю ночь, утром заберу». Сели в «Опель» Варфоломея, подождали, пока освободится место у подъезда, встали позади синего «Паджеро». Прошло время, Игорь толкнул задремавшего Варфоломея.

— Вон они вышли!

Из дверей показалась пара, человек в чёрной куртке и чёрной шапке, рядом дама в высоких сапогах, белая шубка оказалась не совсем белой, слегка пятнистой. Варфоломей приготовился следовать за машиной, завёл мотор. Судя по жестам, Чёрная куртка и Белая шубка говорили на повышенных тонах. Наконец, человек в чёрном сел в авто, но дама в шубке так и осталась на тротуаре.

— Игорь, быстро за руль, я выйду!

Он выскочил, «Мицубиси» рванул с места, за ним Игорь на «Опеле».

Варфоломей поправил на себе пальто, вспоминая имя, названное Леонидом, неторопливой походкой направился в сторону дамы в шубке. Настиг, когда швейцар уже распахивал дверь.

— Лариса!

Перед ним стояла сильно повзрослевшая снегурочка со взглядом опытной красавицы. Каштановые волосы, припорошённые снежинками, расходились непокорным веером поверх белого мехового капюшона. Красавица оглядела его с ног до головы:

— Мы знакомы?

— Нет, простите, мы незнакомы, но я знаю вас по службе. Мы работаем для вашей безопасности.

Показал удостоверение. Тиснёные буквы «МВД» и золотой орёл выглядели солидно, презрительная мина исчезла с её лица.

— Что-нибудь случилось?

— Надо опознать одного человека, возможно, вы его знаете. Это тут, совсем рядом.

Она пожала плечами.

— Хм, идёмте.

Они отошли от ярко освещённого отеля, пересекли дорогу. В тени моста полулежал человек в хорошем пальто и дорогих туфлях.

— Что? Он пьяный? — изумилась Лариса.

Варфоломей не ответил, отвернул у лежащего воротник пальто, приподнял шапку от лица. Обнажился полуоткрытый рот и ничего не видящие глаза. Дама отпрянула.

— Он не живой!

— Да, он не живой. Вы видели его когда-нибудь? Он вам знаком?

— Нет, нет, нет! — затараторила она.

Варфоломей надвинул шапку на лицо мертвеца, как было. «Не похоже, что девушка испугалась», — отметил про себя.

— Извините, доставил вам неприятный момент. К сожалению, это моя обязанность.

— Да-уж, разглядывать трупы под мостом.

Варфоломей, взяв её под локоть, помог перешагнуть через лужу у дороги. Перед тем как войти в двери, она оглянулась.

— Почему вы решили, что я его знаю?

— Это он говорил, что знает вас.

— Он меня с кем-то спутал.

— Может быть.

Варфоломей протянул визитку.

— На всякий случай, если вдруг понадобится наша помощь, обращайтесь.

Она не глядя, сунула в карман шубы и вошла внутрь. Через несколько минут вышла с человеком в ливрее. Подъехал «Мерседес» для ВИП-гостей, человек в ливрее услужливо открыл дверь авто. Лариса что-то выбросила в урну с мусором и села в машину. Варфоломей вышел из-за фонаря, подошёл к мусорной урне, достал выброшенную ею газету.

У яркого подъезда отеля причаливали лимузины, входили и выходили люди, проносились машины по Софийской на Раушскую. Подождал, когда они проедут, и станет темно, присел, обыскал убитого. Снял с руки часы, оторвал с шеи золотую цепочку. Во внутреннем кармане пиджака лежала пачка стодолларовых купюр и обрывок бумаги, который оказался клочком газеты.

От светофора рванули машины, брызги от шин разлетались до самой стены. Варфоломей закрылся ладонью, выбрался на улицу, согнувшись, побрёл по Балчугу к метро. Остановился на мосту через Обводной канал, засунул часы с золотым браслетом и цепочку в перчатку. Перегнулся через перила, убедился, что перчатка скрылась в грязной воде, заспешил по Большой Ордынке. Улица была пуста, только ближе к метро, у рыбного магазина за палаткой кучковались подростки.

* * * *

Горячая вода ударила сильным напором, Варфоломей долго отогревался под душем. Прошаркав тапочками в гостиную, увидел на пейджере одно слово: «перезвони». Набрал номер.

— Игорь?

— Еду к тебе, надеюсь, не спишь?

— Не сплю. Машину знаешь, где поставить. Только подальше от баков, мусор начали убирать по утрам… — он рассмеялся: — После этого простофили Попова Лужков, наконец, за дело взялся.

Через полчаса в дверь ввалился Игорь. Стащил мокрые туфли, бросил на пол куртку.

— Промок насквозь, — уставшим голосом пробурчал он.

— Достань, чем зажрать, а я расскажу тебе историю с географией, — Игорь поставил бутылку «Посольской».

— Не ссы, это не с Киевского, купил на Остоженке.

Варфоломей пошарил по полкам холодильника, открутил крышку банки с надписью «Болгарский перец, фаршированный овощами», понюхал:

— Сам устал как собака, что там ещё у тебя?

Оторвал пробку, налил, выпили.

— У нас второй жмур. Вот что.

Игорь отрезал от перца, съел, вытер салфеткой рот.

— Тот жучара в чёрном, сначала он на Пятого Года поехал, потом по Большой Никитской, встал во дворах. Ну, там, переулки заешь… давай покажу.

Они склонились над листами атласа Москвы. Этот набор карт со штампом «для служебного пользования» остался у Варфоломея от старой работы. Игорь поискал дом, обвёл карандашом.

— Похоже, выселен, ни одно окно не светится.  — покрутил карту. — Вот здесь он был… включили свет. Минут через десять вышел и поехал назад, но не на Балчуг, в Зарядье, в «Россию». Прямо внутрь, в крыло «Интуриста».

— Какие интуристы, там блатняк живёт, это раньше публика была знатная. Однажды  Магомаева видел, в «Токио» ужинал с подружкой.

— Да я внутрь не пошёл, чтоб рожей не светиться.

— Во сколько это?

— Одиннадцать пятнадцать. Позвонил тебе, ты не ответил.

— Ещё не доехал, в метро был.

— Ну, думаю постоять у его машины полчасика, а уж  утром поспрашиваю, живёт он там или в гостях… Свой человек у тебя есть?

— Хороший мужик. Поможет, если что.

Игорь громко и протяжно выдохнул.

— Тут началось самое интересное. Этот жук навозный вышел во двор, но не к машине, а в кусты, там, где корпус высотный. Через минуту — бах! Но глухо так. И тишина, вернее, в кабаке музыка, народ шляется. Из кустов никто не вышел. Я поближе — кто-то лежит. И тут ещё раз, бах, бах! Из-за ёлки низкий такой мужичишка, тоже в чёрном. Он же, сука, в меня стрелял!

Игорь замолчал, зачем-то вытер рот салфеткой.

— Стрелок никудышный, не попал! И свалил сразу.

Игорь пошёл в прихожую, принёс мыльницу «Kodak».

— Издалека снимал, не знаю, что там видно. Проявишь, увидишь.

Он положил камеру на стол.

— Домой отвези, мои ждут.

Когда спускались на лифте, Варфоломей отдал ему те сотни, что оставил несчастный Леонид.

— Его аванс.

— А себе?

— Бери всё.